РАНЕНЫЙ ОБЕЛИСК

Автор: Михаил Кривошеин

Рассказ

Эту историю мне рассказал товарищ, и я пообещал, что она не будет забыта, а будет положена мною на литературный язык, и где-нибудь напечатана.

Я делаю это с удовольствием к 65-летию великой победы.

Андрей давно уже живёт в столице этого края. Кажется, что совсем городской, но те места, где вырос, не забывает никогда и время от времени наезжает в родные места. Летом – порыбачить, пособирать ягоды, осенью – поохотиться. Отведёт душу и живёт зиму спокойно, а весной опять зуд появляется. Тяну, тянут его родовые корни.

В этом году он приехал в октябре погонять зайчишек по чернотропу. Остановился у двоюродного брата Степана. Брательник обрадовался, даже крякнул от удовольствия: «Андрюха молодец! А я - то думал, с кем мне ульи таскать. Надо в омшаник на зиму составлять, а ты тут как тут». Андрей поморщился и спросил:

– У тебя нынче сколько колодок?

– А сколько тебе лет, столько и ульев.

Андрей почесал макушку. Поработать придётся не на шутку. Он любил мёд, медовуху, да отдыхать на пасеке, а от тяжёлой работы отвык.

Вечером за ужином спланировали мероприятия. Два дня поохотиться, день поработать, день – отдых, а на пятый день Андрей уедет в свою столицу.

Утром гость проснулся рано. В доме тихо. Потянулся до хруста в суставах. Затих ещё на несколько минут. Нега волной растеклась по телу. «Какая благодать», – подумал Андрей. Ему подумалось, что он такой ранний, а хозяева ещё спят. Встал, оделся, выше во двор. А тут уже во всю кипела работа. Брат уже поставил на пары уазик. У него была ещё легковая иномарка, но та – для парадных выездов, л по бездорожью нужен вездеход.

Вокруг машины деловито крутился племяш-школьник, а его мать цедила молоко в летней кухне.

После завтрака взяли ружья, боеприпасы и поехали на заимку. Там жил сторож – хромой и старый человек, а всё же живая душа, Ещё в охране участвовали две собаки: всегда вольная сука и цепной пёс. Степан отдал сторожу пакеты с продуктами, снял с привязи кобеля и посадил его на заднее сиденье машины. Когда поехали дальше, Андрея всю дорогу преследовало чувство, что кобель может откусить ему ухо, поэтому он накинул на голову капюшон куртки.

Проехали по бездорожью километров пять и спешились. Места здесь ровные, травы невысокие, березняки – околками. В общем, дивное место. Выпустили собаку из плена, и началась охота. Сами по краям, а кобель посередине. Первый околок оказался пуст, но во второй собака рванулась с лаем, и мужикам пришлось поторопиться, чтобы не упустить добычу. Но заяц выскочил прямо из-под ног Андрея, и он не успел взвести курок, как тот исчез. Так было несколько раз. Степан бегал вокруг околков, как сохатый, а Андрей быстро устал и отстал от брата. Где-то вдалеке был слышен лай, и раздался выстрел, но Андрея заинтересовал богатый куст черёмухи. Он остановился и стал есть ягоды. Они уже были морщинистые, но до того сладкие, что не грех было забыть про охоту. В процессе этого приятного занятия он поглядел вглубь зарослей и аж вздрогнул, увидев там какой-то силуэт. Вскинув ружьё наизготовку, он полез вовнутрь и поразился увиденному. Это был старый, заброшенный обелиск. Он был а плохом состоянии, весь похилился набок, а звёздочка на стоечке наклонилась ещё больше. Этим обелиск был похож на раненого бойца, который вот-вот упадёт. Андрей убрал сухую траву вокруг, потёр ладонью металлическую пластину и прочитал: «Павшим в боях за Родину. 1941-1945 годы». А ниже восемь фамилий. Это означало, что здесь когда-то жили люди. Но по местности не скажешь. Он вылез из зарослей, вскинул ружьё и выстрелил в воздух.

Минут через пять появился запыхавшийся Степан.

– Ну что убил или нет? – спросил он, рыская по Андрею глазами.

– Нет, – ответил тот, – Я стрелял в воздух.

– Тьфу ты, а я спешил на выручку, думал, ты тут косулю подстрелил, – чертыхнулся Степан.

Андрей спросил:

– Откуда здесь взялся памятник, что тут – деревня была?

Брат рассказал, что здесь когда-то была деревня Черемшанка, а во времена Хрущёва деревню закрыли как неперспективную. Народ вывезли, но до семидесятых годов оставалось два двора, пока не умерли старики. Братья полезли к памятнику. Степан вспомнил:

– Да, да, я помню этот памятник, он ещё ровно стоял, и звёздочка была крашена.

Андрей обратился к брату:

– Давай завтра придём и всё здесь расчистим.

Степан сморщился как от зубной боли и возразил:

– Ну что ты придумал, всё равно он упадёт и исчезнет.

Андрей стал давить на совесть, и Степан сдался:

– Ладно, завтра возьмём «Дружбу», вычистим всё, побелим обелиск, здесь ведь и наша фамилия есть, может быть, был родственником.

Домой охотники уехали без добычи. На другой день собрались в Черемшанку. Взяли песок, цемент, известь и всё остальное, чтобы сделать ремонт памятника.

Рано не торопились, ждали, пока обогреет. Из школы прибежал сын Степана, и тогда втроём поехали работать. На машине подъехали прямо к месту. Степан достал из машины пилу «Дружба», и дело пошло. Выпилили под корень все кусты, очистили вокруг. Подмазали и побелили обелиск. Степан дал сыну красной краски и кисточку, а сам достал бутылку и стопочки.

«Вот мужик, обо всём позаботился», – подумал Андрей о брате. Присели на раскладные стулья. Лёшка покрасил звезду. Памятник будто помолодел, а наклоном будто благодарил людей.

Степан взял стопку, встал и как-то торжественно заговорил:

– Помянем этих солдат, они были моложе нас, но сложили головы, чтобы мы жили в мире и были свободными людьми. Вечная им память.

С последними словами голос Степана дрогнул. Андрей взглянул на него, и у самого подкатил ком к горлу. Он скорее выпил, чтобы подавить минутную слабость. Помолчали. Степан покивал головой и сказал:

– Раз уж так случилось, давайте возьмём шефство, и будем ухаживать за ним, пока сами живы.

Когда уезжали, всё оглядывались. А обелиск торжественно и гордо стоял. Он продолжал нести память о том Великом и Страшном времени, о тех простых людях, как Андрей, Степан и его сын Лёшка. Но наша земля не оскудеет такими людьми.

Источник:

И будет жить в сердцах Победа!